По имени Феникс. Дилогия - Страница 137

137

Поцелуй. Жаркий, страстный, долгожданный.

Охранники отошли в сторонку, но для нас их давно не стало на нашем свете. Мы уже живем отдельно от остальных людей. В своем мире. Недолговечном, но таком приятном. Каждая влюбленная пара в такие минуты, словно еще одни Адам и Ева в Раю. Скоро приползет Змий и все испортит, но до тех пор…

Но трезвость мышления говорит, что пора в путь. Но слушать ли мне эти шептания? Или это и есть голос чертика, который слушать не стоит. Мне стоит слушать то, что шепчут уста Ольги, скользя по моим. А они все повторяют: «Дома никого нет!», «Никого нет!», «Никого нет…»

Утро вечера мудренее.

Если верить поговорке, то задержался я в городе не зря. И теперь, пока выпавшая роса не обсохла, пока солнце не припекает голову и плечи, пока проснувшиеся птички весело насвистывают песнь, я бегу прямиком по убранным пшеничным полям, навстречу восходящему солнцу… Стоп. Я останавливаюсь. Если я бегу на солнце, то значит — бегу на восток! Но мне же нужно на северо-запад! Опять не туда побежал. Радости полные штаны, вот и забыл о проблемах с ориентацией… в пространстве.

Синичка догнала меня, чирикнула, и показала, в какую сторону нам следует бежать.

Поля стоят голые. Урожаи собраны до последнего зернышка. Война заставляет потуже затянуть пояса. Население восточного Снорарла возросло вдвое, а, следовательно, и еды требуется больше. Как бы не начался голод. Нужно и с этим что-то решать. Хотя, вероятно, Высший Совет уже знает об этом и не сказал мне, потому, что в сложившейся ситуации это менее значимо. Что ж, положусь на их мнение и опыт. Сам же займусь теми делами, что требуют не сельскохозяйственных знаний, а умений вышибать дух из супостатов.

Путь из Сбора в Изгинар — долог. Для нормального путешественника потребуется не меньше двух недель, чтобы покрыть это расстояние. Я же собираюсь добежать, шустрее перевоплотившегося оборотня, то есть примерно дня за три-четыре. Остановки буду совершать лишь для сна. Поем на ходу. Про отдых я вообще не могу думать — вновь попав в волшебный мир, я словно потерял способность уставать. Такая бодрость, заряженность в теле!

Но моим планам длительной пробежки без отдыха пришел конец в первый же день.

В одной деревне, щедро укрытой лесными кронами, собрались люди, устроили дебаты. В этой деревне, по всей видимости, сошлись жители и ближайших селений, потому как слишком уж много народа собралось тут для одного маленького поселения. В стороне от жителей устроились тесным кругом полсотни индивидуумов, опознанных мной, как «разбойник обыкновенный». Лесное Братство в споры деревенских не вмешивались и вели себя весьма культурно.

Мне стало интересно, что тут может происходить. Единственной догадкой было предположение, что разбойники прибыли в мирное село и требует с жителей дань. Но догадка не выдерживает критики. Жителей же никто не трогает! Разбойники ведут себя тише воды.

Послушаю, что же вещает местное сборище. Слушать я начал естественно не с начала речи неизвестного вещателя.

— Люди, настала пора решать, на чьей мы стороне! На стороне зажравшихся горожан, отбирающих у нас последние крохи пищи и не дающие нам за это ни защиты, ни помощи? Или на стороне наших братьев, таких же как мы, но лишившихся последнего и от того занявшихся грабежом?

Скукотище. Народные волнения. Раскулачивание. Знаем, проходили по истории. Ничего путного из этого не выйдет. Пусть даже и не пытаются. Сказать им об этом или сами додумаются?! Судя по настроениям в толпе — не многие поддерживают грабителей и желают к ним присоединиться, но и горожан тут явно не любят.

Оратор из народа еще много пустил слов на ветер. Говорил до тех пор, пока голос не сорвался, но и после, сумел объяснить слушателям, что вместо него заговорит один из разбойников. Интересно, он скажет что-нибудь дельное или тоже сотрясет лишь воздух?!

— Мы — разбойники!

Спасибо, что разъяснил.

— Но мы грабим богатых, а не бедных!

Привет, Робин! Я знал, что попал в Лес, но не думал, что в Шервудский.

— Берем лишь то, что принадлежит нам по праву!

И ни слова про «Ничего себе — все людям»?

— Вступайте в наши ряды и ваше благосостояние улучшится!

Не то говоришь! Совсем не то. Ваше зазывалово на финансовую пирамиду похоже.

— На солдат надежд нет!

Ну, еще бы! Какие могут быть надежды на полицию у гражданина, совершившего преступление?

— Возьмем все в свои руки!

Не надорвись всесобиратель.

— Покажем мерзким шавкам их место у конур!

Если он про оборотней — то это расизм. Нехорошо!

Разбойник продолжал вещать и вещать. Народ заскучал. Создавалось ощущение, что они это уже слышали. Вновь место оратора занял предыдущий селянин.

— Так чаво решили? Идем в Вольницу или продолжаем тянуть ярмо горожан?

Люди загомонили. Немного нашлось тупиц во всей многолюдной толпе, кто склонялся к «вливанию», народ тут как везде простой, ему ближе возлияния. Но я все же вмешался и пропищал, затесавшись в толпе:

— А как же Феникс?

Народ поддержал. Разгорелись страсти. Против горожан и власти народ идти готов, но против обожаемого Феникса — нет.

— Феникс заодно с горожанами! — вновь вылезли разбойники. — Он и не думает о нашем благе! Где он сейчас, когда так нужен своим людям? Он думает лишь о том, как бы породниться с шавками запада!..

Хм, я бы послушал и дальше. В этом мире меня очень часто хвалят, а критика днем с огнем не сыскать. А критика нужна. Без нее личность расти над собой не пожелает. И вот отыскался такой смельчак и его тут же, не давая возможности изложить свои мысли, хватают за меховую сбрую, бросают на землю и нещадно давят ногами. Оставшиеся разбойники вмешиваются, пытаются уладить дело миром и спешно вытаскивают из заварушки своего подельника. Подельник спасен, но так уж вышло, что дабы спасти одного — пожертвовали пятью. Вновь вызволять. Оставили в свалке два десятка. «Что делать?!» — в отчаяние задумались лесные молодцы. И вывод у них естественно один: «Хватаемся за оружие!»

137